Косыгин жил на улице Осипенко
Елена ДУБОВСКАЯ /фото автора/
В Тюмени сохранился дом, в котором жил Алексей Косыгин, Председатель Совета министров СССР – утверждает известный краевед, доктор технических наук Виктор Копылов.
Эта новость прозвучала как сенсация, поскольку в краеведческой литературе назывался адрес «косыгинского» особнячка – Осипенко, 18, и считалось, что его снесли года три тому назад.
– На днях я проезжал по этой улице, сколько там понастроено… а пустырь остался, видимо, тоже стройка развернется, – рассказывает Виктор Ефимович, – Я полагал, что домик Косыгина исчез, смотрю – вот же он! Номер его 28. Нумерация изменилась, но это точно он. Крылечко и лестницу только убрали.
Живущим в этом доме, конечно, неведомо, что в 20-х годах прошлого столетия на втором этаже снимал квартиру будущий Председатель Совета министров Союза ССР, член Политбюро ЦК КПСС. Косыгин уже тогда ратовал за рыночную экономику в разумных пределах, как, скажем, в Югославии. Я был в Югославии в 1979 году, пришел в магазин, не поленился, насчитал 22 сорта колбасы, а у нас на прилавках лежали суповые наборы из обглоданных костей…
– Виктор Ефимович, говорят, вы были знакомы с Косыгиным.
– Я с ним встречался, здоровался за руку, отвечал на его вопросы. Это можно назвать знакомством? А то люди подумают, что хвастаюсь, дескать, с самим премьером общался.
Первые дни января 1968 года у меня как сейчас перед глазами. Я был тогда проректором по научной работе индустриального института. После новогодних праздников улетел в командировку в Нефтеюганск. Сейчас это большой современный город, а тогда – малюсенькая деревенька с бараками и единственной пятиэтажкой. В одной из ее квартир меня и поселили. Был страшный холод -48. Никакое отопление в этой «хрущевке» не спасало, даже не выручала самодельная электрическая плита. Я спал в унтах, шапке, полушубке. Из-за сильных морозов стоял туман, помню, иду по улице, сквозь туман примечаю, что движется человек с поленницей дров. Думаю, топить печку будет. А когда поближе подошел, оказалось, человек нес бутылки шампанского. Лучший способ согреться на Севере был напиток «Золотое сияние» – смесь водки с шампанским.
С такими-то впечатлениями я и вернулся в Тюмень, а мне ректор Анатолий Николаевич Косухин говорит: «Завтра (то есть 4 января 1968 года) у нас будет Косыгин». Мы с утра ждали гостя, но, как обычно бывает: «Вот-вот, сейчас-сейчас». И только к восьми вечера прибыла делегация во главе с первым секретарем обкома КПСС Щербиной. У Косыгина был страшно усталый вид, почерневшее лицо, он, видимо, тогда уже болел. Чувствовалось, что сюда он пришел неохотно, молча поздоровался с каждым за руку. Зато лицо Бориса Евдокимовича светилось, в глазах читалось: «Сейчас такое тут покажут!».
Встреча эта происходила в приемной ректора, потом мы прошли в кабинет Косухина. Косыгин начал задавать вопросы: «Как идет подготовка первого выпуска? Кто из специалистов приехал в вуз? Откуда?». Из Москвы, он полагал, люди ненадежные. А еще говорил, что студентов должны учить преподаватели, которые имеют производственный опыт. 242-3-2Больше всего его интересовала подготовка инженеров-нефтяников. К слову, в ректорате я тогда был единственный нефтяник. После беседы мы показали премьеру мощный вычислительный центр – в Тюмени тогда не было подобного, стереоскопическую лабораторию, геологический музей, который обладал приличной коллекцией минералов. К тому времени мы первые в стране запустили учебный телевизионный центр... Все это Косыгин посмотрел, и я заметил, что лицо у него посвежело. Когда мы вернулись в кабинет ректора, он сказал: «Я удовлетворен, в вашем вузе используются новейшие методики учебных и научных исследований». Алексей Николаевич оставил соответствующую запись в книге почетных посетителей вуза. «Ваш институт – решающий фактор в развитии области. Тюмень будет энергетической базой страны. Успех ее развития – ваши кадры. Желаю успеха. А. Косыгин. 4 января 1968 года» (с его автографа началась наша толстая книга почетных гостей, она хранится в музее истории и науки Тюменского нефтегазового университета). Слова Алексея Николаевича оказались пророческими.
Что мне еще запомнилось? Когда отвечал на вопросы Косыгина, кто-то из его окружения шепнул: «Имейте в виду, у нас всего 15-20 минут». Поэтому я старался сформулировать покороче, а премьер: «Вот об этом чуть поподробнее, пожалуйста». В результате вместо 15 минут Косыгин провел у нас два с половиной часа. Ушла делегация в 11 ночи.
– Виктор Ефимович, высокие гости на машинах приехали?
– Вряд ли. Обком в ста метрах.
– А охрана была?
– Конечно. Более того, где-то в середине дня пришли два молодых человека в штатском с собакой. Она обнюхала все углы в кабинете ректора. Эти люди заметно смущались, я им сказал: «Делайте свою работу, не обращайте на нас внимания». На другой день в обкоме партии состоялся партийно-хозяйственный актив. Мы там тоже с ректором Косухиным присутствовали. Очень понравилось выступление Косыгина. Он говорил свыше двух часов безо всякой бумажки, что являлось большой редкостью для того времени. Говорил хорошим русским языком, безо всяких запинок и слов паразитов. Человек он был высокой культуры. Его ведь в верхах и не любили за то, что он был на голову выше всех интеллектом, образованием, опытом и человеческими качествами.
Косыгин совершил тогда поездку не только в Тюмени, но и по нефтяным районам области. Как рассказывали очевидцы, он сам выбрал буровую, а на ней, кроме мастера, никого не оказалось. То ли авария случилась, то ли солярки не было. Косыгин спросил у мастера: «Чего больше всего не хватает?». Тот ответил: мол, нужны сапоги резиновые. Чуть позже целую партию теплой одежды и сапог прислали. Словом, Косыгин помог всему Северу.
– Виктор Ефимович, а что Косыгин делал в Тюмени в 20-е годы?
– Косыгин – уроженец Санкт-Петербурга, после службы в Красной армии (1919-1921) поступил в Петроградский кооперативный техникум и по распределению попал в Тюмень. Кооперацией командовал, в то время это было модным. Ленин еще жив был. Вот в этом доме на бывшей улице Томской Алексей Николаевич и снимал квартиру. Видимо, как работник он показал себя с хорошей стороны. Его направили в Омск, затем в Новосибирск. После Косыгин вернулся в родной Ленинград, где в 35-м окончил Ленинградский текстильный институт. С этого началась его карьера в центре. В 41-м году в свои 35 лет он уже был наркомом. Сталин его назначил, умел подбирать кадры. В Великую Отечественную войну Иосиф Виссарионович направил Косыгина в осажденный Ленинград, там он и был всю блокаду, занимался хозяйственными делами. Знаменитая дорога жизни – его детище.
Но я еще не все рассказал про его визит 1968 года. Так вот, после того как в обкоме закончился партхозактив, Алексей Николаевич попросил привезти его на улицу Осипенко, к этому самому дому №28. Говорят, он долго стоял во дворе, видимо, вспоминал молодость. В 1978 году Косыгин приезжал в Тюмень последний раз.
Виктор Ефимович справедливо полагает, что дом, в котором пребывал выдающийся человек своего времени, обязательно надо сохранить. 242-3-3Думается, необходимо установить на его фасаде мемориальную доску, чтобы жила история, чтобы о личности вспоминали не только по юбилейным датам.
Премьер Косыгин вошел в советскую историю как реформатор. Он видел несовершенство плановой экономики, пытался вводить хозрасчет. Косыгин дал крестьянам паспорта, рискнул осваивать Сибирь: открытие Березова подтвердило – нефть существует! Это Косыгин добавил еще один выходной день – субботу – и ввел тринадцатую зарплату. Но впоследствии реформы забуксовали. В 80-м «главный инженер советского хозяйства» подал в отставку. В том же году его не стало. Он похоронен у Кремлевской стены.
Источник: Тюменская правда
