ПОСЛЕДНИЙ КРЮК, ОН КРЕПКИЙ САМЫЙ?
В середине апреля Росстат порадовал сенсацией: бедность в 2020 г. упала до рекордно низкого за последние шесть лет показателя: за гранью нищеты 12,1% или 17,8 млн. Это аж на 0,2% меньше, чем в 2019 г.
Сенсация, однако, весьма подозрительная. Что потеснило бедность, если инфляция росла, главным образом, из-за подорожания самого необходимого: продуктов и ширпотреба? Число безработных прибывало, а реальные доходы, и немалые, пополняли состояния лишь без того не бедненьких? Да и сам Росстат вот как комментирует свою «сенсацию»: благодарить следует череду веерных соцвыплат во время пандемии. Но выплаты эти временные. Правда, в послании президента обещано выплатить еще по 10 тыс. на ребенка, и в среднем по 5,6 тыс. – неполным семьям с детьми от 8 до 16 лет. Поддержат беременных в трудной материальной ситуации и вставших на учет в ранние сроки, а также мам, ухаживающих за детьми до 7 лет. Но и это, как говорят в народе, для поддержки штанов. Продлят меры, которые были в 2020 г., однако они не удержали реальные располагаемые доходы, падающие с 2014 г.
Экспертов беспокоит структура доходов россиян: доля соцвыплат в 2020 г. выросла до 21% – рекорд. По итогам 2014 г. было 18,2%, пишет Игорь Николаев, директор Института стратегического анализа компании ФБК. Даже в СССР она была ниже. Растут соцвыплаты за счет реальных располагаемых доходов. Это, по мнению экономиста, говорит о том, что власть действует не системно, а точечно. Но таким способом бедность не победить. Следует повышать доходы людей с помощью предпринимательства, собственности, других источников. Однако подобного понимания у властей нет, и вряд ли будет, поскольку «забота о людях» у них на первом месте лишь на словах, а на деле – воссоздание советской империи. По доле военных расходов – 4,3% ВВП – Россия опередила все страны НАТО, отстав в финансировании науки, образования и медицины.
Вот и эксперты Счетной палаты полагают, что на самом деле реальная бедность может достигать вовсе не 12,1%, а доходить до 50%. На прошлой неделе, комментируя новость Росстата, Олег Дерипаска назвал цифру еще печальнее: «На самом деле граждан с такими доходами порядка 80 миллионов». Интересно, что пресс-секретарь президента Песков заверил: борьба с бедностью – «один из главных приоритетов» властей. Что же до разных оценок количества бедных в России, то «Росстат все-таки оперирует большим выверенным массивом, и правительство ориентируется на эти данные». Кстати, Дерипаску убедительно попросили снять свою реплику из Интернета…
Я уже упоминал, что один маневр правительство сделало: теперь прожиточный минимум определяют не по стоимости потребительской корзины, а высчитывая 42% от средней медианной зарплаты в стране. Как в Европе! (Медиана, напомню, когда половина населения имеет доход выше среднего, а половина – ниже.) У нас продукты дорожают в 8 раз быстрее, чем в Европе. Но средняя зарплата не меняется, а значит, прожиточный минимум с чертой бедности тоже. В январе средняя зарплата в России составила 49,5 тыс. руб. А в Европе? Самая маленькая – в Латвии – 1,2 тыс. евро (144 тыс. руб. по курсу) и самая высокая – в Дании – 6,2 тыс. евро (557 тыс. руб.). Среднюю в Европе прикиньте сами. Наверное, россияне согласились бы и на самый низкий доход в Европе – как у латышей.
Маневр с медианой наша власть провела очень вовремя. Недавно ЦБ в подробном отчете, вопреки Росстату, признал: инфляция в марте (исключая регулируемые государством цены) резко подпрыгнула – на 0,8% к февралю. В пересчете на годовой показатель это дает 10,25% – максимум с марта 2015 года, отмечает Евгений Суворов, экономист банка Центрокредит. Картина, по его словам, шокирует. Аудиторскоконсалтинговая компании Finexpertiza определила: в марте социально значимые продукты подросли в цене более чем на 15% к аналогичному периоду прошлого года, что почти втрое выше официальной инфляции. Глава Минэкономразвития Максим Решетников в феврале признал, что заморозка цен на базовые продукты не сработала. Производители несут убытки. Так что промедли власти с изменением метода расчета минималки – пришлось бы повышать её не до 11653 руб., но куда как больше, а так сэкономили…на бедных и безработных.
Вообще-то в нормальных экономиках есть проверенные способы, позволяющие населению прилично зарабатывать. Один из них – выпускать продукцию, не уступающую по качеству зарубежной. Однако всё тот же ЦБ недавно опросил наши предприятия и вот что выяснил. Российские товары не слишком пригодны для экспорта. Во-первых, они не отвечают спросу зарубежных покупателей. Во-вторых, высока себестоимость (импортозамещение!), и наши товары не выдерживают конкуренции. Словом, 90% компаний не собираются выходить на зарубежные рынки. И только 35% планируют экспортировать в ближайшие 3 года. А коли так – почти две трети работников с семьями лишатся прибавки к заработку, поскольку у компаний не будет экспортной выручки, а значит, и роста доходов. Не потому ли второй раз за последние три года накануне послания президента из статистики изъяли данные о реальных располагаемых доходах населения? Хотя Росстат объяснил, что просто не успел собрать и подсчитать цифры, решение отложить публикацию свидетельствует о том, что данные «вряд ли окажутся сильными», – говорит главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова.
Так что не удивляет провальное падение рейтинга правительства с 15,7% год назад до 4% (рейтинг = одобрение – неодобрение): в апреле 35%-31%. Важно и то, что рейтинг – результат опроса государственного ВЦИОМ.
Но почему наши товары проигрывают в конкуренции по всем статьям на мировых рынках? Ответ можно узнать из свежего доклада НИУ ВШЭ. Оказывается, доля России на мировых рынках продукции с использованием перспективных производственных технологий не превышает 0,6%. Исключение – ядерные технологии (у России наибольшая доля рынка – 16,7%) и вооружения (1,2%).
Исследователи отметили, что Россия сегодня на принципиальной развилке: может остаться в отстающих навсегда или переместиться в группу «догоняющих» стран. Похоже, нам грозит худший вариант – если не навсегда, то, во всяком случае, долго сидеть в отстающих. По данным Института им. Гайдара и РАНХиГС, за три квартала 2020 г. (свежих данных еще нет) экспорт продукции машиностроения, включая оборудование и транспорт, упали на 17% в штуках и на 20% – в деньгах. Выручили всего $12,5 млрд – чуть больше 5% общего объема внешнеторговых доходов. Примерно так же упал экспорт секретных товаров, где сидит и оружие. На этом страна заработала $5 млрд против $6 годом ранее. Кстати, $13 млрд, по словам экспертов, не вернуть никогда – Россия кредитовала эти поставки нищим странам, а по сути подарила оружие. Между прочим, эти деньги были бы не лишними для наших бедных. Умножьте $13 млрд на рубли по курсу, прибавьте $3 млрд, прощенных Белоруссии, и получите вдвое больше 400 млрд, запланированных в послании президента на социалку.
Но подаренные миллиарды пригодились бы и на другие цели. Вот, например, власти не устают упирать на цифровизацию всего и вся. А это требует, в первую очередь, современную микроэлектронику, которой у России кот наплакал. Что нам стоит хотя бы один завод для производства полупроводниковых микросхем построить? По оценкам аналитиков, он обойдется минимум в $5 млрд. (350-400 млрд руб.), и то, если за дело возьмется американский Intel (хотя зачем ему конкуренты?). Осваивать такие технологии сами будем долго и сильно, в 4-5 раз дороже. Словом, выходим на стоимость одного(!) завода в 1,52 трлн руб. Если добавить на заводы, выпускающие металлы для микросхем и разработку их самих, что потребует сотни тысяч специалистов высочайшей квалификации, то придется вложить еще до 6 трлн. Итого выходим на 10-20 трлн рублей. Это – чистые затраты, без коррупции и прямого воровства. Для сравнения: к 2024 г. правительство рассчитывает на увеличение инвестиций лишь до 9-10 трлн руб. в год – но для всей экономики.
Последний стратегический план Кремля – «майские указы» 2018 г. – требовал нарастить несырьевой неэнергетический экспорт в 1,7 раза, до $255 млрд к 2024 г. Пока достижение этой цели «представляется маловероятным», дипломатично пишут эксперты Института Гайдара и РАНХиГС. И дело не только в деньгах. Недавно Счетная палата в очередной раз сообщила, что на создание и поддержку технопарков и индустриальных промышленных парков (ИПП) в 48 регионах страны за последние 12 лет из бюджета было потрачено почти 42 млрд. И что? Оказалось, эффективность затрат невозможно оценить: чиновники не удосужились прописать четкую методику. Более того, они даже не знают точного числа действующих и строящихся технопарков и ИПП, и чем одни отличаются от других.
Однако современные заводы мертвы без армии высококлассных специалистов и ученых. А у нас и здесь хоть караул кричи. В 1990 г. Россия была на 1-м месте в мире по числу ученых, но с тех пор страну покинули две трети: из 992 тыс. осталось 348 тыс. Эти данные привел на ежегодном Общем собрании членов РАН Николай Долгушин, главный ученый секретарь Академии. Причем, с 2012 г. ежегодная эмиграция ученых и высококвалифицированных специалистов выросла в 5 раз: с 14 тыс. до 70. «В итоге Россия не может выполнить показатели нацпроекта «Наука», который ставил задачу увеличить число специалистов за 3 года до 35 тыс. Получилось ровно наоборот», – отметил Долгушин.
И это не всё. На том же Общем собрании президент РАН Александр Сергеев сообщил о падении числа аспирантов: в 2010 г. было 187 тыс., а в 2019 г. – 84 тыс. Мало того, с каждым годом всё меньше аспирантов защищают диссертации: в 2019 г. – 10%, а в 2020 г. – 8,9%. «Несмотря на большое число грантов, престиж профессии ученого и научной деятельности в целом не очень высок, и существует множество карьерных траекторий, которые дают менее трудозатратный, более быстрый и монетизированный успех, чем ученая карьера», – сказал Сергеев. По его данным, снижается число докторов и кандидатов наук: за последние пять лет – на 10 тыс. Осталось около 75 тыс. кандидатов и около 25 тыс. докторов наук.
И на этом беды РАН не заканчиваются. Высок – почти 70% – износ оборудования и его средний возраст: более 10 лет. Результаты на нём получаются не передовые. «Отсутствие необходимых приборов для исследований на мировом уровне делают наших ученых не только не конкурентоспособными, но и стимулируют их дрейф за рубеж, где есть нужные приборные базы для реализации их идей», – резюмировал Сергеев.
Однако и наука нужна власти только на словах: в Год науки её финансирование урезано вдвое.
Похоже, у России остался один крюк, на котором власть надеется удержать экономику и население от окончательно обнищания: углеводороды. Насколько он надежен? Об этом в следующий раз.
Источник: Игорь ОГНЕВ, Тюменская правда, № 16, 29 апреля 2021 г.
