Лучше, чем могло быть, но хуже, чем хотелось

Члены правительства порассуждали о жизни

Основное политическое событие прошедшей недели – VII ежегодный Гайдаровский форум, организованный Российской академией народного хозяйства и государственной службой при президенте РФ, где традиционно собирается финансово-политическая верхушка страны.
«Ситуация в экономике хоть и сложная, но управляемая», – открывая пленарную дискуссию, заявил Дмитрий Медведев. «Жить нужно по средствам». Премьер признал, что в России упало благосостояние граждан, в частности, сократились доходы среднего класса.

Нынешнее состояние экономики Медведев назвал «серьезным вызовом».

«Мировой опыт показывает, что экономические рецессии могут длиться десятилетиями. В этих условиях необходимо расширение экономических свобод наряду с мерами поддержки населения». «В области социальной поддержки мы будем принимать самые энергичные меры, адекватные нынешней ситуации, – речь идет, в том числе об индексации страховых пенсий и единовременных выплатах из средств материнского капитала».
Выходить из кризиса правительство намерено за счет промышленности и политики импортозамещения. Премьер пообещал предпринимателям субсидирование проектов по механизмам проектного финансирования. По словам Медведева, фонд развития промышленности будет докапитализирован в 2016 году на 20 миллиардов рублей, малому бизнесу обещают сохранение существующих налоговых условий.
В Белом доме также надеются на результаты начавшейся работы над формированием единого механизма сбора таможенных и налоговых платежей – по сути, речь идет о будущем объединении ФТС и ФНС.
По словам министра финансов Антона Силуанова, правительство также рассчитывает на приватизацию: доходы от нее должны составить 1 трлн рублей за два года. В последние годы этот источник финансирования дефицита казны почти не использовался.
В целом федеральный бюджет «необходимо привести в соответствие с экономической ситуацией, иначе есть риск повторения сценария кризиса 1998 года», – заявил Силуанов. Пока казна не адаптирована к текущим ценам на нефть (около $30 за баррель) и балансируется лишь при цене $50 за баррель.
В 1998 году, напомнил Силуанов, бюджет через высокую инфляцию «автоматически подстроился под новые макроэкономические условия и сократился по отношению к ВВП на 10 процентных пунктов». «Но это было сделано стихийно, через рост инфляции, через сокращение в реальном выражении всех расходов. Можем ли мы себе такое сейчас позволить? Конечно, это неправильно. Это самый худший вариант».
Сейчас все ведомства готовят предложения о сокращении расходов на 10% – если у них это не получится, секвестр будет принудительным.
«Долгая рецессия – реалистичный сценарий», – отметил министр экономики Алексей Улюкаев. По его словам, для России «новая нормальность – это ограничение потребления и формирование накоплений». В перспективе сберегательная активность населения станет основой для инвестиционного роста, таким видит выход из рецессии экономический министр.
Рецепт необычный, тем более от министра экономики: как правило, считается, что экономику стимулирует потребление, а не накопление. Но это так, к слову. Улюкаев, видимо, имел в виду, что если покупать у отечественных производителей пока нечего, то надо выждать ситуацию и копить.

Прошлый год был показателен для отечественной экономики. Частный сегмент и физические лица приспособились к тому, что происходит на внешних рынках, то есть к внешней конъюнктуре – затянули пояса, изменили структуру расходов, перешли на отечественное, хоть кто-то и не хотел этого делать, но волей-неволей это приходится делать. Мелкий бизнес изменил структуру своего бизнеса: стали закрывать затратные проекты, а концентрироваться на высокодоходных проектах или на тех, которые приносят какой-то доход.
А с государственным сегментом такого не произошло: расходы по-прежнему большие, и фактически все население – и частный бизнес, и физ. лица – стало заложником бюджетных проблем, которые тянутся достаточно давно. Бюджет не изменился и не приспособился к новой конъюнктуре. Министр финансов Антон Силуанов предлагал менять структуру государственных расходов, чтобы не вызвать шок, наподобие 1998 года, открывает тему «Коммерсантъ».
Тогда проблема решилась за счет инфляции: экономику накачали деньгами, увеличили инфляцию и за счет населения решили все бюджетные проблемы – обвалили курс рубля в несколько раз. Этот способ и сейчас существует как опция, но задействовать его не собираются. Думают о совершенствовании государственных расходов, о совершенствовании государственного механизма – мысли только об этом. Единственное, что непонятно – это потеря ориентиров, больше нет никаких стратегий. Они (члены правительства) не могут понять, как, видимо, никто не может понять, в каком направлении вся мировая глобальная финансовая инфраструктура движется. То есть идет дефрагментация, глобализация, или резкое снижение цен на сырье связано с глобальной депрессией, которая накроет нас в ближайшие 5-10 лет – вывод толком никто не может сделать. Нет однозначного понимания, исходя из которого, можно было бы предпринимать стратегические – хотя бы на среднесрочную перспективу – действия.
В целом выступления членов правительства содержали множество некрупных, но значимых сообщений, позволяющих предположить, что ситуация в целом несколько лучше, чем можно было ожидать при цене Urals ниже $30 за баррель. Так, бюджетный дефицит за 2015 год, по сообщению главы Минфина, составил 2,6% ВВП при ожиданиях в 2,9-3%. Инфляция по январю, по оценкам Минфина и Минэкономики, составит около 10% год к году даже с учетом «эффекта переноса» курса.
Правда, есть и умеренно плохие новости. Главная из них – сообщение Антона Силуанова о том, что сокращение расходов даст лишь 500 млрд рублей экономии. Раньше предполагалась экономия не менее 700 млрд рублей, притом что среднегодовая цена нефти $40 за баррель требует сокращения расходов для сохранения дефицита бюджета в 3% ВВП на 1,1 трлн рублей.
Скучные финансовые рассуждения членов правительства оживило выступление президента Сбербанка Германа Грефа. «Россия проиграла конкуренцию в мировой экономике, причем ее отставание от передовых стран грозит стать больше, чем во времена промышленной революции», – заявил Греф. По его мнению, наступил конец нефтяного века и единственный шанс страны – триада «наука-образование-бизнес» «при смене всех государственных институтов».

Последнее наперебой сообщали новостные ленты: авторы сообщений, видимо, совсем не вникали в смысл. «Качество»! Качество потеряли. «При смене качества всех государственных институтов», – отчаянно уточнял Греф.
«Мы проиграли конкуренцию, надо честно сказать. И это технологическое порабощение – мы оказались в числе стран, которые проигрывают, в списке стран-дауншифтеров. Страны и люди, которые сумели адаптироваться вовремя и проинвестировать в это, – они победители. Страны, которые не успели адаптировать собственную экономику, и всю социальную систему, и все институты – они будут проигрывать. Разрыв будет больше, чем во время прошлой индустриальной революции».
Чтобы исправить ситуацию, Герман Греф призвал начинать с глубинной смены модели образования – от детсада до вуза, отказаться от «старой советской системы образования – напихивания детей колоссальным объемом информации» и включиться в технологическую революцию. «Перенос существующей модели в i-learning проблемы не решает», – отметил он. «Не верю в науку, не связанную с практикой, в образование, не связанное с практикой, в бизнес, не связанный с наукой и образованием».
Любопытно узнать, что думает президент Сбербанка о замене инженеров бакалаврами: с этим полуфабрикатом на производстве не знают, что делать. Однако новостной способ подачи информации на таких вещах не заморачивается: «Россия оказалась среди стран-дауншифтеров» – сотнями сообщений откликнулся Интернет.
По словам Германа Грефа, наша страна существенно отстает в кибербезопасности: а банкам сейчас нужно уходить «непосредственно в цифру», поскольку традиционные банковские услуги еще проживут примерно 10 лет.
Про IT много говорили и другие спикеры. В частности, министр связи и массовых коммуникаций Николай Никифоров отметил, что экспорт IT-технологий в прошлом году составил $6 млрд и при этом, по заявлению Никифорова, не надо никаких российских операционных систем создавать, России нужны какие-то глобальные проекты, хотя бы интеграция на уровне стран БРИКС, для этого, естественно, нужно больше программистов.
Впрочем, Герман Греф, несколько припоздавший на дискуссию, еще до начала выступления обмолвился, что «день у него сегодня не удался», это было видно и по его речи: она оказалась достаточно пессимистичной.
У главы Государственной корпорации «Роснано» Анатолия Чубайса день, видимо, удался. Он сообщил, что объем контролируемой государством собственности в стране сейчас избыточен и значительная часть этой собственности работает менее эффективно, чем собственность частная.
По словам Чубайса, «есть существенный ресурс для того, чтобы пополнять доходы за счет приватизации, но это не значит, что надо сразу завтра продавать все активы» (в частности, обсуждается вопрос о продаже части пакета Сбербанка и активов ВТБ). «Правительство, много лет не выполняет собственные решения по доходам от приватизации – это не нормально», но он «не стал бы делать из этого какую-то масштабную кампанию».
Чубайс заявил, что управляющая компания «Роснано» рано или поздно должна стать частной. А вот акционерное общество «Роснано», также входящее в корпорацию, должно остаться государственным.
В целом, глава корпорации «Роснано» отметил, что сейчас главным достижением России в экономике является то, что будет обеспечивать будущее – это экспорт, не сырьевой, естественно. Экспорт вооружений, экспорт всего того, что связано с атомными станциями и, естественно, экспорт IT-технологий.

Сергей ШИЛЬНИКОВ Тюменская Правда