Уважают сильных
Если раньше в Англии от тебя шарахались, как от чумного, то сейчас улыбаются: «О, Раша!»
Во второй половине мая произошел всплеск интереса к отечественной экономике. 25 мая в Кремле на заседании президиума Экономического совета при Президенте РФ в закрытом режиме проходит «мозговой штурм» – Интернет пестрит откровениями главы Минэкономразвития Алексея Улюкаева и председателя совета Центра стратегических разработок Алексея Кудрина. Чиновники наперебой выступают по телевизору.
На уровне реальной экономики – затишье. Из трех генеральных директоров успешных компаний, которых я обзвонил после майских праздников, один вздохнул: «Ситуация хреновая, крупных проектов нет, мышкуем». Другой высказался так: «Они – московские чиновники – там, а мы – здесь. Сложно рассчитывать на государственные заказы, когда казна пуста». Из разговора выяснилось, что завод выполнил крупный частный заказ – «можете съездить посмотреть», но говорить об этом директор не намерен: «Как только выступишь в СМИ, первое, кого увидишь на пороге, – надзорные органы. Поэтому мы решили не высовываться». Третьим был генеральный директор ОАО «Тюменский аккумуляторный завод» Александр Кореляков, он согласился встретиться «после двадцатого»: «Уезжаю в командировку – приеду, поговорим».
Разговор начался с телевизионного интервью первого вице-премьера Игоря Шувалова, данного накануне Владимиру Соловьеву (не с погоды же начинать). Суть ответов Шувалова сводилась к тому, что у нас и налоговая система – лучшая в мире, и чиновники работают эффективно – Соловьев удивился: «И это все у нас?!». Корелякову выступление Шувалова «очень не понравилось»: «Он верит в то, о чем говорит, – и это уже опасно».
С правительственных высот генеральный директор спускается на землю. «Если взять ситуацию на нашем заводе, то мы работаем. С ростом идем (сравнивает с прошлым годом – С. Ш.). По объему – 116%, по физическим величинам – 118,5%». То есть рост объемов в физическом выражении обгоняет рост в денежном выражении. «А куда деваться... Можно так задрать цены, что у тебя не будут ничего покупать. Цены нужно держать честные. Рентабельность по автомобильным аккумуляторам – 6 процентов, по индустриальным аккумуляторам – 8 процентов».
И все-таки откуда подобный рост? Генеральный директор поясняет, что, во‑первых, «тут игра номенклатуры». А во‑вторых, «мы должны подстраиваться под потребителя. Для меня удивительно, что в мае спросом вдруг начали пользоваться те батареи, которые в этот сезон никогда им не пользовались».
– Как это?
– Легкая группа и индустриальная группа. Автомобильные и индустриальные батареи пошли в рост.
В мае дополнительно приняли 13 человек, сейчас они проходят обучение, через полтора-два месяца приступят к самостоятельной работе. А вообще с того мая по этот май на предприятие принято 111 человек, но «большая часть пока обучается».
Наплыв заказов в «не сезон» для меня был удивительным, и я предложил директору следующую версию. Зимой, далеко не в самом бедном дворе, на улице Седова, мне пару раз приходилось наблюдать такую картину. Женщина заводила примерно пятилетнюю иномарку – она не заводилась, подходил мужчина с портативным зарядным устройством – и аккумулятор оживал. Меня заинтересовало зарядное устройство, разговорились. Конечно, они бы купили новый аккумулятор, да лишних денег нет. А зарядное устройство друзья подарили раньше, вот и пригодилось. Стало быть люди, которым в первые месяцы года толком не платили зарплату, весной стали ее получать – отсюда рост продаж автомобильных аккумуляторов. Конечно, аккумулятор, с трудом функционирующий в феврале, уж точно будет работать в мае, но хотелось быстрей избавиться от испытанного унижения. Другого объяснения я не вижу.
С индустриальными батареями ситуация аналогична: нефть от тридцати долларов поднялась к пятидесяти – в казне и, соответственно, у предприятий появились деньги – и они в мае стали заказывать то, что в прежние годы заказывали поздней осенью.
– Не знаю, не хочу гадать. Сегодня такая скрытая статистика, непонятная, – выслушав версию, ответил директор.
Меня интересовали санкции и импортозамещение. Из разговора выясняется, что закупаемые ранее во Франции и Швеции индустриальные батареи делают в Тюмени. Причем по собственной, запатентованной конструкции и технологии. Для их изготовления требуются специальные зарядно-разрядные устройства, но заказчик – посредническая московская фирма – объявил: «Зарядное устройство будем делать сами». Имеют полное право. Заказали в Ростове, привезли, поставили. Кореляков, прошедший путь от сменного механика цеха до главного инженера Тюменского моторного завода, посмотрел: «К обеду сгорит». – «Да что вы! Мы все посчитали!». К обеду сгорело. Привезли новое, и с ним уже приехал серьезный специалист, «не болтливый». Возится. Опять сгорело. По словам Корелякова, можно и из «Запорожца» сделать «Мерседес», но лучше его делать сразу. Насколько я мог понять, в Швецию отправился гонец – «посреднической (московской) фирме важно держать имидж перед главным заказчиком и остаться в технологической цепочке».
– А сокращение государственных расходов, импортозамещение и прочее? – замечаю я. – Контролируемые государством фирмы теперь вроде как не могут закупать за рубежом то, что можем делать сами. Во всяком случае, так говорит президент, и ему со всех трибун вторят чиновники.
– Посмотрим, – ответил директор, – что победит: устремления президента, требующего «делать самим», или интересы посредников (за ними зачастую стоят дети, свояки и друзья высокопоставленных чиновников, иначе в этом деле не обойтись).
Завод и сам закупает оборудование, которое встраивается в технологические линии, на них делаются узлы автомобильных и индустриальных батарей (идет постоянная модернизация, как и на ведущих мировых фирмах). Масса такого оборудования сейчас на растаможке. Оборудование сборное – что-то немецкое, что-то японское, что-то китайское… В этом году модернизация коснется как минимум трети заводской номенклатуры.
– А санкции?
– Какие санкции?! На оборудование нет санкций – это все вопрос денег.
Пришлось напомнить Корелякову историю, как в мае 2014 года уважаемая немецкая фирма, у которой завод заказал, принял и оплатил пару технологических линий, отказалась их отгрузить. Не по собственной воле, конечно, под нажимом политиков. Заводские инженеры сделали линии сами. История закончилась тем, что «немцы все подписали в своем министерстве, но нам оно уже было не нужно, и они продали его в Болгарию».
Кореляков рассказывает о майской командировке: ездил в Австрию и Англию. Перемены по отношению к русским разительны, особенно среди англичан. Если в прежние годы «тебя мурыжили в аэропорту: зачем приехал да когда поедешь обратно», то сейчас – улыбаются. И такое отношение везде – в ресторане, в баре…
Посмотрел четыре завода. Приглашают, куда ранее не приглашали. Раньше переговоры «проводились у ворот», посмотреть производство не пускали, сейчас – пожалуйста. «Понимают, что не надо глупостями заниматься». «Показали зубы» (имелась в виду Сирия, продемонстрировавшая возможности российской техники) – вот мы и стали на равных».
НА СНИМКАХ: генеральный директор аккумуляторного завода Александр Кореляков; цех сепарации.
Сергей ШИЛЬНИКОВ, Тюменская Правда №21
