Жадность на Wall Street
Мировой финансовый кризис, начавшийся в 2008 году - результат конкретных действий ограниченного круга людей. Фильм Чарльза Фергюсона «Внутреннее дело» наилучшим образом показывает и доказывает это. Получив премию «Оскар» как лучший документальный фильм 2011 года, он стал своеобразным пособием бизнес - школ по изучению причин финансового коллапса. На основании фильма мы приводим подкрепленную анализом хронологию событий, приведших к кризису.
1930-1970 годы. После Великой депрессии 1930-х годов США 40 лет переживали период экономического роста. Финансовая индустрия жестко регулировалась. Большинство банков были местными предприятиями, спекуляция сбережениями вкладчиков для них была запрещена. В традиционной модели банковского дела партнеры вкладывали деньги и очень внимательно смотрели за ними. Они хотели хорошо жить, но не собирались рисковать всем своим состоянием.
1970-1980 годы. Финансовая индустрия взорвалась. Инвестиционные банки начали публичную продажу акций на фондовом рынке, что дало им огромное количество денег от акционеров. Люди с Wall Street начали обогащаться. В то время таксист мог стать миллионером, думая, что это исключительно, потому что он очень умный.
1981 год. Президент Рональд Рейган выбрал министром финансов исполнительного директора банка Merrill Lynch Дональда Ригана. Администрация Рейгана, поддерживаемая экономистами и финансовыми лоббистами, начала 30- летний период финансового дерегулирования.
1982 год. Администрация Рейгана ослабила регулирование кредитных компаний, позволив им делать рискованные инвестиции с деньгами вкладчиков. К концу десятилетия сотни сберегательных и кредитных компаний разорились. Этот кризис стоил налогоплательщиками 124 млрд. долларов. Тысячи сотрудников попали в тюрьму за обворовывание своих компаний.
1993-1997 годы. Во время президентства Клинтона дерегуляция продолжалась под надзором главы ФРС (Федеральная резервная система. - Прим. ред.) Алана Гринспена и министра финансов Роберта Рубена, бывшего главы инвестиционного банка Goldman Sachs, и профессора экономики Гарвардского университета Ларри Саммерса.
«Становясь сильнее, финансовый сектор Wall Street шаг за шагом захватывал политическую систему, как с демократической, так и с республиканской стороны», - утверждает известный экономист, профессор экономики Нью-Йоркского университета Нуриэль Рубини.
1997-1999 годы. Финансовый сектор США консолидировался в несколько гигантских компаний, каждая из которых была настолько крупной, что ее крах мог угрожать всей системе, и администрация Клинтона помогла им вырасти еще больше.
1998 год. Произошло объединение Citicorp и Travelers Group, в результате чего образовалась крупнейшая в мире компания финансовых услуг Citigroup. Слияние нарушало акт Гласса - Стиголла - закона, принятого после Великой депрессии, который запрещал банкам, оперирующим вкладами клиентов, участвовать в рискованных банковских операциях.
1999 год. Конгресс принял акт Грэмма - Лича - Блайли, известный также как акт возрождения Citigroup. Он отменял акт Гласса - Стиголла и расчищал путь для будущих слияний.
Конец 1990-х годов. Дерегулирование привело к появлению сложных финансовых продуктов - деривативов. Экономисты и банкиры утверждали, что сделали рынок безопаснее, но в действительности они сделали его нестабильным.
Используя деривативы, банкиры спекулировали практически на всем: они могли ставить на повышение или на понижение, банкротство компаний, цены на нефть и даже на погоду. К концу 1990-х деривативы были нерегулируемым рынком размером 15 трлн. долларов.
Декабрь 2000 года. Конгресс принял акт о модернизации торговли товарными фьючерсами, написанный с помощью лоббистов финансового сектора. Он запрещал регуляцию деривативов.
2001 год. Финансовый сектор США был концентрирован и доходен как никогда. В этой сфере доминировали пять инвестиционных банков (Goldman Sachs, Morgan Stanley, Lehman Brothers, Merrill Lynch, Bear Stearns), два финансовых конгломерата (Citigroup, J.P. Morgan), три страховых компании (AIG, MBIA, AMBAC), три рейтинговых агентства (Moody's, Standard & Poor's, Fitch). Связывала их всех вместе так называемая секьюритизационная пищевая цепь - система, соединяющая триллионы долларов в ипотеках и других заемах с инвесторами по всему миру.
При старой системе, когда домовладельцы платили взносы в погашение ипотечного кредита каждый месяц, деньги шли к кредитору. Поскольку выплаты растягивались на десятилетия, кредиторы были осторожны. В новой системе кредиторы продавали закладные по ипотеке инвестиционным банкам. Последние объединили тысячи ипотечных кредитов и других займов (автокредиты, кредиты на обучение, задолженности по кредитным картам), чтобы создать сложные деривативы, называемые обеспеченными долговыми обязательствами (CDO - collateralized debt obligation). Инвестиционные банки затем продавали долговые обязательства инвесторам. Теперь, когда владельцы домов выплачивали свои ипотечные кредиты, деньги попадали к инвесторам по всему миру. Инвестиционные банки платили рейтинговым агентствам для оценки обеспеченности долговых обязательств, и многое из них получили высокий рейтинг. Это сделало обеспеченные долговые обязательства популярными среди пенсионных фондов, которые могли приобретать бумаги только с высоким рейтингом.
Эта система была бомбой замедленного действия. Кредиторов больше не занимал вопрос, смогут ли заемщики выплатить им кредит, поэтому они стали выдавать рискованные займы. Инвестиционные банки также не волновала надежность кредитов. Чем больше долговых обязательств они продавали - тем больше была их прибыль. А рейтинговые агентства, которым плати¬ли инвестиционные банки, не имели никакой ответственности, если рейтинг оказывался неверным - это трактовалось всего лишь как «оценочное суждение».
2000-2003 годы. Количество ипотечных кредитов, выдаваемых ежегодно, выросло почти в четыре раза.
Инвестиционные банки предпочитали самые рискованные кредиты - субстандартные, поскольку проценты по ним были выше. Это вело к массовому появлению кредитов с хищническими процентами. На заемщиков без особой на то необходимости возлагались дорогие субстандартные кредиты, и многие кредиты выдавались людям, которые не способны были их выплатить.
Неожиданно сотни миллиардов долларов в год потекли через секьюритизационную цепь. Поскольку любой может получить ипотечный кредит, цены на жилье резко подскочили. В результате образовался крупнейший финансовый пузырь в истории.
Субстандартное кредитование возросло с 30 до 600 млрд. долларов в год за десять лет. За это время менеджеры с Wall Street стали чрезвычайно богатыми, получая бонусы.
2003-2004 годы. В период пузыря инвестиционные банки интенсивно занимали средства, чтобы покупать больше кредитов и создавать больше обеспеченных долговых обязательств. Соотношение между количеством заемных и собственных средств называется кредитным рычагом (leverage ratio). Генри Полсон (глава Goldman Sachs) помог Комиссии по ценным бумагам и биржам ослабить ограничение кредитного рычага, позволив банкам резко увеличить количество заемных средств.
28 апреля 2004 года. Комиссия собралась для рассмотрения вопроса о поднятии кредитного рычага для инвестиционных банков. Величина кредитного рычага в финансовой системе стала устрашающей, инвестиционные банки увеличили его до уровня 30:1.
2004-2005 годы. В то время существовала еще одна бомба замедленного действия. AIG- крупнейшая в мире страховая компания - продавала огромное количество особых деривативов, называемых кредитными дефолтными свопами (credit default swap). Они играли роль страхового полиса для инвесторов, владеющих долговыми обязательствами. Инвесторы, которые приобретают кредитные дефолтные свопы, платят AIG ежеквартальную премию. В случае невозможности погашения долгового обязательства AIG обязана возместить потери инвестору. Но в отличие от обычного страхования спекулянты также могли покупать кредитные дефолтные свопы у AIG для того, чтобы играть против облигаций, которыми они не владеют.
Смысл заключается в том, что, к примеру, у вас есть дом. Вы можете его застраховать только один раз в год. В случае с деривативами любому позволяется страховать ваш дом. Поэтому если ваш дом сгорает дотла, то потери в системе пропорционально возрастают.
Поскольку кредитные дефолтные свопы не регулировались, AIG не выделяла денег на покрытие возможных потерь. Вместо этого AIG выплачивала своим работникам огромные бонусы.
Первая половина 2006 года. Goldman Sachs продал обеспеченных долговых обязательств не менее чем на 3,1 млрд. долларов. Главой Goldman Sachs в то время был Генри Полсон - самый высокооплачиваемый генеральный директор на Wall Street. Затем он был назначен Джорджем Бушем - младшим на должность министра финансов США.
Одной из организаций, купивших эти обязательства, был пенсионный фонд Миссисипи, который ежемесячно выплачивает пособия 80 000 пенсионерам. Они потеряли миллионы долларов и сейчас судятся с Goldman Sachs.
Конец 2006 года. В Goldman Sachs пошли дальше: они стали не только продавать обеспеченные долговые обязательства, но и активно играть против них же, уверяя при этом клиентов, что это высоконадежные инвестиции.
Покупая кредитные дефолтные свопы у AIG, Goldman Sachs мог играть против обязательств, которые ему не принадлежали, и получать выплаты, когда по дол¬говым обязательствам наступал дефолт.
Goldman Sachs купил кредитных дефолтных свопов у AIG на сумму не менее 22 млрд. долларов. Это было настолько много, что в Goldman Sachs поняли, что AIG может обанкротиться, поэтому они потратили 150 млн. долларов, чтобы застраховаться на случай банкротства AIG.
2007 год. Goldman Sachs пошел еще дальше - он начал продавать долговые обязательства, специально разработанные таким образом, что чем больше денег теряет их владелец, тем больше денег получает Goldman Sachs.
Все три рейтинговых агентства (Moody's, Standard & Poor's, Fitch) получили миллиарды долларов, присваивая наивысшие рейтинги рисковым ценным бумагам. Moody's в период с 2000 по 2007 год увеличило свою прибыль в четыре раза. Они получали вознаграждение за количество присвоенных рейтингов. Количество инструментов с высоким рейтингом внезапно увеличилось с нескольких штук до нескольких тысяч.
2008 год. Уровень невозврата жилищных кредитов значительно повысился, и секьюритизационная пищевая цепь начала разваливаться - кредиторы больше не могли продавать свои кредиты инвестиционным банкам. Рынок долговых обязательств обрушился, оставив стиционные банки с сотнями миллиардов долларов кредитов, облигаций и недвижимости, которые они не могли продать.
Март 2008 года. У инвестиционного банка Bear Stearns истощились запасы наличности, и он был приобретен банком J.P. an Chase & Со. по цене 2 доллара за акцию. Сделка была подкреплена 30 млрд. долларов гарантии со стороны ФРС.
7 сентября 2008 года Генри Полсон объявил о взятии под государственный контроль Fannie Мае и Freddie Mac двух лидеров по ипотечному кредитованию. Через два дня Lehman Brothers объявил о рекордных убытках, составивших 3,2 млрд. долларов.
8 сентября 2008 года Bank of America приобрел Merrill Lynch. Единственным заинтересованным в покупке Lehman Brothers была британская компания Barclays. Но британские власти потребовали государственные гарантии от правительства США. Генри Полсон отказал.
15 сентября 2008 года. Объявление о банкротстве Lehman Brothers, тысячи сделок были прекращены.
17 сентября 2008 года. Правительство США взяло на себя контроль над AIG. Она должна была выплатить 13 млрд. долларов держателям кредитных дефолтных свопов, денег у AIG не было. На следующий день Полсон и Бернанке попросили у Конгресса 700 млрд. долларов, чтобы спасти банки.
18 сентября 2008 года. Когда AIG была спасена, владельцы кредитных дефолтных свопов, самым крупным среди которых был Goldman Sachs, получили 61 млрд. долларов. Спасение AIG стоило налогоплательщикам более 150 млрд. долларов.
Lehman Brothers имел рейтинг АА за несколько дней до банкротства, точно так же, как и AIG до спасения государством. У Fannie Мае и Freddie Mac был рейтинг AAA.
4 октября 2008 года президент Буш подписал план спасения стоимостью 700 млрд. долларов. Но мировые рынки ценных бумаг продолжали падать, подгоняемые страхом того, что наступила глобальная рецессия.
Первая половина 2009 года. Президент Обама указал на жадность Wall Street и заявил о необходимости усиления контроля в финансовом секторе. Однако каких-либо существенных реформ проведено так и не было. Единственно, были назначены новые люди на ключевые должности, но связаны они были все с теми же компаниями.
Министром финансов Обама назначил Тимоти Гайтнера, который был президентом федерального резервного банка Нью-Йорка во время кризиса. Он являлся одной из ключевых фигур, принимавших решение выплатить Goldman Sachs по 100% за 1 доллар за дефолтные ипотечные кредиты.
Новым президентом федерального резервного банка Нью-Йорка стал Уильям Дадли, в прошлом ведущий экономист Goldman Sachs.
Руководителем аппарата Гайтнера стал Марк Паттерсон, бывший лоббист Goldman Sachs.
Главой Комиссии по торговле товарными фьючерсами Обама назначил Гэри Генслера, бывшего исполнительного директора GoldmanSachs.
Для управления Комиссией по ценным бумагам и биржам президент выбрал Мэри Шапиро, бывшего генерального директора FINRA - саморегулируемой организации профессиональных участников рынка ценных бумаг.
Главным экономическим советником Обамы стал Ларри Саммерс.
2009 год. Когда безработица в США достигла рекордного уровня за последние 17 лет, Morgan Stanley заплатил своим сотрудникам около 14 млрд. долларов, Goldman Sachs - около 16 млрд. долларов. В 2010 году бонусы были еще больше.
«Почему финансовому инженеру должно выплачиваться в сотни раз больше, чем настоящему инженеру? Настоящий инженер строит мосты, а финансовый инженер строит мечты и, когда эти мечты превращаются в кошмары, другие люди платят за это», - говорит Эндрю Шенг, главный советник китайской комиссии банковского надзора.
В течение десятилетий финансовая система США была стабильной и безопасной. Но потом что-то изменилось. Стремление иметь все больше и больше машин, квартир и вертолетов привело к тому, что финансовая индустрия повернулась к обществу спиной и погрузила мировую экономику в кризис.
Текст: Ольга Романец, аналитик магистр европейского менеджмента (Страсбург, Франция)
