Мы будем долго гнать? Что может экспортировать Россия, кроме нефти и газа
Еженедельник "Аргументы и Факты" № 9. Как нам выиграть в гонке технологий?
Российский экспорт упал в 2019 г. на 5,7% — до 418 млрд долл. «АиФ» обсудил виражи нашей внешней торговли с профессором Российской экономической школы Натальей Волчковой.
Качели нефтяных цен
Алексей Макурин, «АиФ»: Лучшего результата в послекризисное время наши экспортёры добились в 2018 г., заработав 450 млрд долл. и увеличив валютную выручку на 26%. Но повторить исторический максимум в 526 млрд долл., достигнутый в 2013 г., всё равно не удалось. Почему?
Наталья Волчкова: Всё упирается в стоимость на мировом рынке минеральных топливных продуктов, доля которых в наших поставках за рубеж сейчас 60%. Если средняя экспортная цена российской нефти в 2013 г. держалась на уровне 108 долл. за баррель, то в 2016 г. она упала до 42 долл. Стоимость экспорта за это время соответствующим образом снизилась на 85%. Затем вслед за ростом цен на углеводороды и другое сырьё в 2018 г. она быстро восстановилась. Но цены на нефть сегодня и близко не подошли к отметке, на которой были 7 лет назад. Дополнительным негативным фактором стало ухудшение экономических отношений России с Западом.
— Зато взошла новая экспортная «звезда». В 2018 г. РФ вышла на первое место в мире по продаже пшеницы. Быстро растёт экспорт подсолнечного масла, сахара и даже свинины. Почему эти успехи не меняют всю картину?
— В развитых странах доля сельхозтоваров в экспорте 2–3%, в развивающихся чаще не превышает 10%. И растениеводство к тому же сильно зависит от капризов природы. Упал урожай зерна в 2019 г. — и поставки за рубеж российской пшеницы сразу уменьшились (см. инфографику).
— На что тогда следует ставить, чтобы сделать экспортный рывок?
— На обрабатывающую промышленность. Её доля в мировой торговле после Второй мировой войны устойчиво растёт и составляет сегодня 70%, тогда как роль сельхозпродукции и топливно-минеральной продукции снижается. Связано это с тем, что в машиностроении, приборостроении, химии и других обрабатывающих отраслях можно создавать большое количество разнообразных товаров, производить их в больших объёмах и с низкими издержками, а цены медленно, но верно растут. Столетние наблюдения за международной торговлей показывают: чем меньше уровень обработки продукта, тем выше риск ценовых скачков или падений на них на мировом рынке, и наоборот. Таможенная статистика это подтверждает: за 2019 г. экспорт российского оборудования и машин сократился заметно меньше, чем выручка от продажи углеводородного сырья, леса и металлов.
— Тем не менее спрос на приборы и машины из России тоже упал. Что случилось?
— Компании в других странах сейчас начинают меньше новых проектов, а рост потребления замедлился. Связано это среди прочего и с торговой войной, которую ведут США и Китай, и с выходом Британии из Евросоюза. Россия смогла бы преодолеть эти негативные факторы, если бы расширила ассортимент своей экспортной продукции. Но пока мы видим только отдельные истории успеха. Скажем, вырос экспорт автомобилей. Или есть отдельные заводы, которые стали мировыми лидерами в своих нишах. Например, ставропольский завод «Монокристалл», который производит искусственные сапфиры и среди заказчиков которого есть компания Apple. Эти прорывные истории показывают, что потенциал у российского несырьевого экспорта есть. И в целом в 2019 г. Россия свои экспортные позиции не уступила. Просто не в лучшей форме вся мировая торговля.
Без сертификата не продашь
— Перед правительством стоит задача к 2025 г. удвоить несырьевой экспорт. Почему это так важно?
— Потому что увеличение поставок за рубеж — самый быстрый путь экономического развития. Он позволяет успешным компаниям становиться ещё успешнее, а правительству — диверсифицировать и стабилизировать источники валютных доходов, пополняющих бюджет. Чем выше доля несырьевого сектора, тем ниже зависимость страны от скачков цен на нефть и газ.
— Каков портрет предприятия-экспортера?
— Во-первых, таких компаний не так уж и много. В обрабатывающей промышленности развитых стран их 18–20%. В России их доля ниже — только 6–9%. Но такие компании в разы крупнее фирм, которые не занимаются экспортом. У них выше производительность труда, зарплаты, инвестиции.
Крупнейшие экспортеры поставляют свою продукцию в огромное количество стран — до 150. В России в химической промышленности и металлургии тоже есть лидеры, обслуживающие до 100 стран.
Интересно, что 90% экспорта и у нас, и в других странах формируют всего 10–15% крупнейших поставщиков на внешние рынки. При этом ассортимент товаров у наших экспортёров уже, чем у зарубежных. Поэтому если бы российские фирмы расширили свой ассортимент в 2–3 раза, то Россия только за счёт этого могла бы в 2–3 раза увеличить свой несырьевой экспорт.
— Что мешает нашим компаниям это сделать?
— Однозначного ответа нет. Но в рейтинге Doing Business, с помощью которого Всемирный банк оценивает комфортность условий для бизнеса, такой параметр, как условия для международной торговли, у России самый низкий среди других параметров. В 2019 г. она заняла по нему только 99-е место среди 190 стран, при том, что в целом по десяти параметрам позиция России сегодня значительно выше — 28-я.
Сами российские предприниматели в число главных барьеров, которые им мешают торговать с миром, включают трудности с получением банковских кредитов (хотя это и для внутреннего рынка важно), неоднозначность таможенных требований и процедур, сложность получения качественной информации о зарубежных рынках, нехватку квалифицированной рабочей силы, нестабильность торговой политики.
Но если говорить о расширении экспортного ассортимента, то в лидеры выходит проблема сертификации российской продукции для продажи в других странах. Российские сертификаты, подтверждающие свойства и качество товаров, за рубежом почти не действуют. А чтобы провести такую экспертизу по международным или национальным правилам других стран, подчас нужно потратить более 100 тыс. евро. Многим нашим компаниям это не по карману, и это становится непреодолимым барьером.
— Как решается проблема?
— Путей два. Можно поставить задачу приблизить российские требования к международным. Но это создаст проблемы отечественным компаниям, которые вовсе не собираются экспортировать. Другой путь — облегчить экспортёрам сертификацию по зарубежным правилам. Сейчас им часто приходится везти образцы своих товаров на экспертизу за рубеж, что сильно увеличивает затраты. Эту проблему можно решать, поддерживая развитие в России сети опорных лабораторий, признанных международным сообществом. Мероприятия по модернизации таких лабораторий предусмотрены нацпроектом по развитию международной кооперации и экспорта.
Чистая химия
— Удвоит ли Россия через пять лет свой несырьевой экспорт, двигаясь такими темпами, как сегодня?
— Всё будет очень сильно зависеть от того, насколько увеличится спрос на мировом рынке. Также важно, чтобы появлялись новые экспортные производства. К сожалению, активность инвесторов сейчас низкая, и новых проектов в промышленности не так много, как нужно. Но даже если удвоение экспорта окажется нереалистичным, то, что правительство поставило такую дерзкую цель, это правильно. Это заставит министерства работать активнее и достичь большего в улучшении условий для экспорта.
— Какая отрасль наиболее перспективна?
— С моей точки зрения, химическая промышленность и связанные с ней отрасли. У России огромные запасы сырья, которое необходимо для входа в такой бизнес. Ведущие лаборатории и заводы мира сейчас работают над разработкой инновационных веществ и материалов. И мы можем успешно конкурировать с ними, создавая производства на стыке химии и смежных отраслей. Это выпуск и экспорт лекарств, новых видов синтетических тканей и стройматериалов, пластмасс, полимерных материалов.
— Наши сложные товары идут в ближайшие страны. Почему так сложилось?
— Во-первых, это естественно — больше торговать с ближайшими соседями. Сертификационные требования к товарам в России и странах СНГ близки. И те предприятия, которые в соседних странах были построены по советским технологиям, сильно заточены под оборудование из России.
— В какие регионы мира Россия может существенно увеличить поставки?
— Масштабы двусторонней торговли зависят от объёма рынка партнёров и их географической близости. Поэтому для нас самые естественные адреса сотрудничества — Европа и Китай, у которого, правда, есть один минус — удалённость от центров российской обрабатывающей промышленности. Латинская Америка, связи с которой в последние годы активизировались, ещё дальше, а рынок её значительно меньше европейского и китайского. И уж точно в число тех партнёров, которые помогут России удвоить экспорт, не входит Африка, весь рынок которой в мировой экономике занимает считаные проценты.
