Про «наше всё»
Россию теснят с мировых рынков газа и нефти
В прошлый раз мы говорили про одно «наше всё» – природный газ. Однако если этот ресурс, скорее, политическое, то нефть – больше экономическое оружие власти. Хотя бы потому, что все расчеты и на завтрашний, и на сегодняшний дни правительство делает, исходя из цены именно нефти, а не газа.
По итогам первого полугодия 2012 г. Россия всё еще остается на первом месте в мире по добыче нефти, но скоро может опуститься на третье. По версии ОПЕК, добыча увеличилась в первом полугодии всего на 1,6%. Сравните: за этот же период в Саудовской Аравии показатель вырос на 11,3%, а в США – на 11%. Если ситуация сохранится, то уже в следующем году обе эти страны оставят Россию позади.
Вероятность таких событий подтвердил Алексей Варламов, генеральный директор ФГУП «Всероссийский научно-исследовательский геологический нефтяной институт». Он заявил, что к 2020 г. добыча в России упадет на 19%, до 415 млн т. И другие эксперты считают, что в ближайшие годы разработка месторождений в Восточной Сибири и на шельфе не компенсирует падение добычи на старых месторождениях.
Ряд экспертов утверждает, что мир ждет вовсе не дефицит, а изобилие нефти. Так, например, в обстоятельном июньском докладе “Oil: The Next Revolution”, подготовленном под руководством авторитетного экс-главы итальянского нефтяного гиганта Eni Леонардо Мауджери, говорят, что к 2020 г. мировое производство нефти может вырасти аж на 20% (с 93 млн до 110 млн баррелей в день). Основными драйверами станут США, Канада, Ирак и Бразилия. Сокращение ожидается в Иране, Мексике, Великобритании и Норвегии.
Теперь про Америку. До 2008 г. добыча там заметно снижалась, но за последние четыре года заговорили о явном буме. Аналитики американской энергоконсалтинговой компании Bentek Energy даже более оптимистичны, чем Мауджери: они прогнозируют превышение пика добычи североамериканской нефти начала 1970-х годов всего к 2016 г.
Например, сланцевое месторождение Баккен в Северной Дакоте прошло путь от нескольких баррелей в день в 2006-м до 530 тыс. баррелей в сутки к декабрю 2011 г. А сланцевых месторождений, сравнимых по запасам с Баккеном, в США еще минимум 20. Америке вполне по силам стать вторым после Саудовской Аравии производителем нефти уже к 2020 г. Аналитики Goldman Sachs разделяют оптимизм своих коллег и считают, что США могут стать первым в мире производителем нефти даже к 2017 г.
Gitigroup отмечает, что с 2007 г. суточная добыча нефти в США с 6,85 млн баррелей выросла до 7,6 млн. Экспорт нефтепродуктов из Америки увеличился почти на четверть по сравнению с 2010 г. Но это «семечки». Ожидается, что к 2020 г. США сможет увеличить добычу собственной сланцевой нефти с 15 млн баррелей в сутки до 27 млн. Это равносильно появлению на мировом рынке еще одной России либо Саудовской Аравии. При этом цена сырья упадет до 85 долл. Напомним, что Россия сводит бюджет при цене 100, а план ближайших трех лет базируется на цене в 110 долл. Правда, минфиновские чиновники обещают выполнить социальные программы и при цене нефти в 80 долл., но… в последний проект бюджета не попало финансирование предвыборных социальных обещаний президента, что вызвало скандал.
Хуже всего, что во всю силу разворачивается и другой сценарий, как всегда, для России неожиданный. Дело в том, что прогноз той же Gitigroup пророчит окончание сырьевого суперцикла в мире. Прежде всего это видно по потреблению металлов в Китае. Цены на него достигли потолка, а темпы спроса, выросшие за последние 10 лет в 5 раз, падают. Сейчас на одного китайца приходится вдвое больше стали, чем на европейца или американца. Других стран, способных компенсировать падение темпов китайского спроса, в мире нет. А металлы не только занимают существенную долю нашего экспорта – чтобы их выплавить, требуется энергия, все те же углеводороды.
Похоже, эти прогнозы начинают сбываться. По данным EIA, в трех из четырех крупнейших экономик мира – США, ЕС и Японии — дневной спрос на нефть в последние годы устойчиво сокращается. Ну а сочетание двух факторов: рост собственной добычи и все более скромное потребление резко снижают импорт нефти. Если в той же Америке с 2004-го по 2008-й годы импорт зашкаливал за 12 млн баррелей в день, то сейчас он снизился до 8 млн. До предкризисных показателей все еще далеко и остальной развитой части мира: с 2007-го по 2011 годы европейские страны сократили потребление с 16,2 млн баррелей в день до 15 млн, Япония — с 5 млн до 4,5 млн. Эта тенденция в текущем году лишь усиливается на фоне рецессии в еврозоне и общей слабости мировой экономики. Конечный потребительский спрос стагнирует, а вслед за ним – и потребление нефти.
Правда, у экспертов есть существенные разногласия относительно себестоимости сланцевой нефти. Один известный тюменский ученый-геолог уверял меня, что себестоимость барреля сланцевой нефти США зашкаливает за 300 долл. Однако, например, глава департамента Citi по исследованию энергетических и сырьевых рынков Европы Сет Кляйнман недавно заявил, что в США эта цифра уже сейчас составляет всего 70 долл., и она может упасть еще на 20–25%, поскольку технологии непрерывно усовершенствуются.
А вот содиректор аналитического отдела агентства «Инвесткафе» Григорий Бирг считает, что пока себестоимость барреля сланцевой нефти подпирает под 90 долларов, это существенно выше затрат при традиционной добыче. Да, разрабатываются экспериментальные технологии, которые могут снизить себестоимость и до 30 долл., однако они еще далеки от широкого промышленного применения. Поэтому вряд ли цена нефти опустится существенно ниже 100 долл. в ближайшем будущем.
Можно по-разному относиться к этим дискуссиям, но ведь, кроме них, есть реальные события. Например, вывоз нефтепродуктов из Америки увеличился почти на треть по сравнению с 2010 г., и по этой статье страна теперь – чистый экспортер. А вот Россия здесь не радует. Вопреки ожиданиям правительства, нефтяники не успели модернизировать заводы в согласованные сроки. Например, «Татнефть» откладывает удвоение мощности своего НПЗ «Танеко» с 7 млн т в год до 14 млн т из-за налогового режима. Гендиректор компании г-н Тахаутдинов объяснил, что нужна стабильная финансовая политика. «Мы вошли в проект “Танеко”, – рассказал он, – при одних финансовых условиях, сейчас нам их уже один раз изменили и говорят, что еще будут менять. На такие крупные инвестиции нужна стабильность…».
Сейчас, когда конец углеводородной лафы для России не за горами, возможны, как мне кажется, два пути.
Первый: по-прежнему восседать на сырьевой игле, пытаясь, насколько возможно, увеличивать добычу нефти, заставляя мир до поры до времени покупать наш газ по компромиссным ценам. Но и здесь требуются крутые перемены. Старые нефтяные месторождения севера Западной Сибири обводнены более чем на 90 процентов, из них, сколько ни старайся, больше не выжмешь. Тем более по приемлемой себестоимости. Правда, есть и у нас сланцевая нефть – это баженовская свита в Западной Сибири. По утверждениям академика Ивана Нестерова, старейшего тюменского геолога, извлекаемая часть запасов баженовки – 127 млрд т (больше, чем добывает весь мир!), а геологическая – 500 млрд т. Есть технология добычи баженовской нефти с затратами, опять же, по утверждениям Нестерова, 5 долл. за баррель.
Наконец, есть геосолитонная концепция профессора Роберта Бембеля («ТП» о ней много писала), есть технология точечной разведки геосолитонных трубок с углеводородами, в которые можно попадать скважиной с одной попытки и со стопроцентным результатом. Однако ни баженовку, ни геосолитонные трубки официальная наука вместе с чиновниками не признают.
Но даже если случится чудо, и эти открытия широко пойдут в практику – миру уже не понадобится столько нефти. Мы прозевали свой звездный час.
Второй путь для России известен: переходя на новую парадигму образования и добычи углеводородов, параллельно и очень интенсивно развивать инновации, современные отрасли экономики. Движение в этом направлении идет, но, по моим наблюдениям, не так активно.
Игорь Огнев. Тюменская Правда
