Как путешествие по русским граблям
Как-то грустно заканчивать старый и начинать новый год с кризиса, но таковы сюжеты российской жизни. Причем наша страна по собственной воле угодила в эту пропасть в тот период, когда мировая экономика растёт.
Можно сколь угодно подтрунивать над американским президентом, которого на родине считают «слабаком», но как раз усилиями его команды согласно последней оценке Министерства торговли валовой внутренний продукт США в третьем квартале вырос на 5% в годовом исчислении. Это самый мощный рывок за последние 11 лет. А в России в наступившем году ВВП может провалиться до 7-8%. И если этот показатель обыватель воспринимает как что-то абстрактное, то ценники в магазинах – приметы конкретные. Они не говорят, а кричат о том, что лишь за первую неделю января основные продукты питания подорожали на 10-20%. И это не вечер. Минэкономразвития ждет пика инфляции в марте-апреле.
Мне кажется, что эти кризисы, с досадной регулярностью дергающие Россию, случаются главным образом потому, что архитекторы экономической политики готовились все 15 лет не к наступлению, а к обороне. Эта стратегия материализовалась в том, что деньги, на которые можно и нужно было бы строить автомобильные и железные дороги, а также предприятия на основе новейших технологий, – эти огромные деньги бездарно заморожены в разных фондах. На черный день. Ну вот, его и накликали…
Напомню, что экс-министр финансов Алексей Кудрин, инициатор создания Стабилизационного фонда (разделен на фонды развития и благосостояния) аргументировал этот шаг опытом Норвегии. На что критики говорили, что нигде в мире таких заначек нет, и Норвегия – не пример, поскольку страна маленькая, вся инфраструктура уже создана, а зарабатывает она столько, что не грех и прикопить. Но лучший министр финансов всех времен критику отвергал и был себе на уме. По оценке академика Аганбегяна, с 2000 по 2008 год из 2 трлн экспортных долларов 1,5 трлн – это ВВП 2014 г. – оказались подарком России от мирового рынка, на котором сырье дорожало. «Ну, зачем в такой ситуации сильно ломать голову?» – сказал мне ученый пять лет назад.
Сейчас нас успокаивают, что финансовые резервы если не огромны, то уж наверняка достаточны, чтобы вытащить страну из кризиса. Здесь любопытно сравнить нынешнюю ситуацию с недавним кризисом. В августе 2008 года золотовалютные резервы (ЗВР) насчитывали почти $600 млрд долларов. Президент Путин говорил, что нынешние ЗВР составляют $416 млрд. Однако вокруг этой цифры много тумана. В прошлой колонке я привёл мнение Андерса Ослунда из Института мировой экономики Патерсона (США), одного из лучших знатоков России. Он пишет, что из официальных ЗВР ликвидные не превышают $200 млрд. А точнее, примерно $172 млрд в валюте и обязательствах, $45 млрд в ценных металлах и $12 млрд в подтвержденных правах заимствования от МВФ. Еще одна туманная цифра – бегство капитала из страны. Владимир Путин на большой пресс-конференции согласился с цифрой в $125 млрд, но добавил, что половина из них осталась в стране, поскольку куплена гражданами. А чуть позже ЦБ опубликовал свои данные: на руках граждан лишь $30 млрд.
Где остальные ЗВР? Они вложены в ценные государственные бумаги развитых стран под мизерные 0,5% годовых. Для сравнения: сейчас доходность наших гособлигаций на долговом рынке зашкаливает за 16%. Мне возразят: покупка надежных госбумаг на часть ЗВР – обычная мировая практика. Однако если уж ты уходишь в глухую оборону, то лучше бы иметь пушку под рукой, чтобы в любую минуту пальнуть в появившегося врага. А если эта пушка за океаном? Тем более сегодня, когда мировые агентства снизили суверенный рейтинг России до «предмусорного», а это значит, что отечественные бумаги не купит никто в здравом уме.
Но и это не всё, есть внешний долг корпораций и предприятий. Прежде всего – государственных. К прошлому кризису он составил $540 млрд, и Аганбегян называл его огромным. Но сегодня-то долг и вовсе перевалил за $600 млрд! В этом году предстоит выплатить $100 млрд и в следующем столько же.
Кроме того, невиданный рост американской экономики означает разворот мировых инвестиций в эту страну, в том числе – и дополнительной валюты из России, и дальнейшее укрепление доллара. Следовательно, в своём падении рубль не достиг дна, а инфляция – потолка. Скорее всего, дополнительное ускорение придаст этим процессам дальнейшее падение цены нефти: появились прогнозы, что она может скатиться и до $20 за бочку! Однако, по оценкам Минфина, и при цене $50 казна потеряет 3 трлн, а доллар может стоить 75-77 руб.
На декабрьской пресс-коференции президент Путин заявил: «Мы собираемся использовать меры, которые мы использовали, и достаточно успешно, напомню, в 2008 году». И добавил, что «при самом неблагоприятном стечении внешнеэкономической конъюнктуры такая ситуация может продлиться – приблизительно, никто же не может точно сказать – в течение двух лет. Это совсем не обязательно. Ситуация может выправиться и раньше. Она может начать выправляться в первом, во втором кварталах, в середине следующего года либо в конце следующего года...»
Посмотрим, насколько «успешно» сработал антикризисный план во время прошлого кризиса. Предлагаю фрагменты своей беседы с академиком Аганбегяном пятилетней давности. Во-первых, в октябре-ноябре 2008 года надо было срочно спасти банки, часть которых стояла на грани банкротства. Правительство и ЦБ стали накачивать их деньгами с помощью небывалой меры – беззалоговыми кредитами в массовом масштабе. Кроме того, системообразующим госбанкам были выданы так называемые субординированные кредиты до 2020 года под 8% годовых на 2,2 трлн рублей. Наполовину – безвозмездные, а наполовину – долгосрочные кредиты. Израсходовано 5,9 трлн рублей – самая дорогая часть антикризисных мер.
Вторую группу мер – помощь реальному сектору экономики – ввели в декабре 2008 года. Выделили системообразующие предприятия. Автопром – главный пожиратель кредитов. ВАЗу дали денег больше, чем на поддержку всего сельского хозяйства, образования и здравоохранения. Очень большие деньги пошли железным дорогам, металлургии. 12 млрд долларов получили Газпром, нефтяные компании. На втором этапе государство потратило 1,6 трлн рублей. Опять же половина – краткосрочные кредиты, а половина просто подарена.
Третий этап – программа выхода из кризиса по всем направлениям. Она потребовала дополнительно 1,4 трлн рублей. Сюда включены пособия по безработице, дотации отстающим регионам, создание рабочих мест и т д. После обсуждения Госдумой эту программу правительство доработало и утвердило лишь в июне 2009 года – с большим опозданием.
Если к этим трем позициям добавить валюту, потраченную на плавную девальвацию, и несколько статей поменьше, то общую стоимость антикризисных мер академик Аганбегян оценил в 16 трлн рублей, или 40% ВВП России. Ни одна страна мира относительно своего ВВП такую масштабную антикризисную программу не имела. Из них 55% денег – безвозмездное финансирование и долгосрочные кредиты, и только 45% пошли на краткосрочные кредиты, которые надо возвратить государству. Однако правительство, отчитываясь перед Госдумой, оценило затраты государства на борьбу с кризисом только в 2 трлн рублей, парламент эту цифру молча проглотил, а все деньги до сих пор не возвращены в казну.
Насколько эффективно сработало государство, спросил я тогда Аганбегяна? Конечно, ответил ученый, кризис удалось несколько смягчить. Однако мы сильно запоздали даже с оценкой ситуации в мире. Уже в октябре 2008 года темпы роста наших макроэкономических показателей упали. Уже банкротились банки на Западе, а в США принимали антикризисный «план Полсона». Именно к этому времени относится знаменитое изречение министра финансов Кудрина о том, что Россия – «единственный в мире островок стабильности». И у нас, мол, столько резервов, что готовы помогать другим странам.
Кризисы называют очистительными, потому что они избавляют от неэффективных предприятий, продолжал академик. А мы значительную часть средств выдали без достаточных обоснований. Сами руководители этой кампании признавались, что некоторым банкам деньги оказались не нужны для пополнения ликвидности, и они вывели их на свои счета за рубежом, купили доллары и получали прибыль от курсового роста валюты.
На данный момент, по информации «Газета.Ru», ни премьер, ни президент официально не давали ведомствам задания разработать план выхода из рецессии. Самыми актуальными остаются поручения Владимира Путина по мотивам его послания Федеральному собранию. Похоже, наши фельдмаршалы традиционно готовятся к прошедшей войне, забыв, что победа в ней была пиррова. Ну что ж, наблюдаем привычную забаву: вновь и вновь ступать по старым граблям. В следующий раз посмотрим, что конкретно власть намерена противопоставить кризису и какие задачи на самом деле стоят перед страной.
Игорь Огнев, Тюменская Правда